09.07.2015                                                                            Газета "Московский Комсомолец"

Юрий Холдин. Фото из архива.

«В солнечный полдень всего на несколько мгновений наступает тот краткий миг, когда холодные и теплые цвета не спорят, находясь в совершеннейшей гармонии друг с другом, погружаясь в единое пространство. Поэтому фотографы и снимают стенописные церковные шедевры ночью, без погрешностей переменчивого дневного света. Юрий же был первым в мировой художественной практике, кто не побоялся работать при свете дня», — за спиной вдовы известного фотохудожника Юрия Холдина, Екатерины, дорога из фресок.

 

Суровые лики святых в тончайшей паутине времени. В первое мгновение кажется, что это подлинники уникальной росписи, но как, каким образом стены Ферапонтова монастыря, православной святыни ХV века, охраняемой ЮНЕСКО, были перенесены в Москву, в храм Христа Спасителя?

 

Потом понимаешь, что все это — фотографии.

 

Около 400 снимков, которым фотохудожник Юрий Холдин отдал более десяти лет своей жизни.

 

Через четыре года после трагической гибели Холдина в храме Христа Спасителя была открыта постоянная экспозиция его работ «Свет фресок Дионисия». По благословению патриарха Кирилла она была бесплатна и бессрочна.

 

Теперь же, как выясняется, из храма ее просят вон...

 

* * *

 

«Площадь обходной галереи, занятой выставкой, — 808,3 кв. м;

 

количество дней выставки — 30;

 

стоимость 1 кв. м в день — 6 рублей,

 

возмещение коммунальных расходов (808,3х5,4х62) — 145 494,0 руб.; коммерческая надбавка (150%) — 218 241,0 руб.;

 

доход фонда — 109 120,5 руб.;

 

всего расходов арендатора — 254 614,5 руб. в месяц» — это бухгалтерская ведомость расчета арендной платы выставки «Свет фресок Дионисия» попала в «МК» совершенно случайно, через третьи руки.

 

Утвердить немалые расходы должны ключарь храма Христа Спасителя протоиерей Михаил Рязанцев и исполнительный директор Фонда храма Христа Спасителя (ХХС) Сергей Григорьевич Семененко. Их подписей пока нет, но автограф начальника финансового отдела стоит, значит, все это не шутка.

 

Вот так вот оно и есть, что ли, — торгующие снова в храме? А искусство — вон?

 

«Да, как только закончится ремонт туалетных комнат, нас, скорее всего, отсюда попросят. Это будет уже недели через три», — переживает искусствовед Екатерина Данилова, вдова художника Юрия Холдина. Я понимаю, как непросто ей рассказывать об этом.

 

Какие-то суммы арендной платы, коммунальные расходы...

 

А о чем тогда? О том, как непросто было все те долгие годы, пока муж пропадал в Ферапонтове, искал ускользающую красоту работ Дионисия. Потом искал деньги на то, чтобы все это издать. Больше 10 лет длилась допечатная подготовка и отбраковка неполучившегося материала.

 

О бесценном сокровище культуры Святой Руси, затерявшемся в далекой глубинке, до которой мало кто и доедет, она рассказывает школьникам, приходящим сюда на обязательную экскурсию в рамках благословенных РПЦ основ православия, и странницам-женщинам в платочках, которые забрели уже при мне.

 

Для нее настоящее именно это — говорить о фресках, пробираясь сквозь пелену пяти веков. А все остальное — как страшный сон.

 

Из тени в свет

 

Благословение патриарха Кирилла сохранить выставку Юрия Холдина в музее ХХС на регулярной основе было получено в 2011 году.

 

Несколько месяцев назад, уже в 2015-м, вдову фотохудожника пригласил к себе тот самый руководитель общественной некоммерческой (!) организации Фонда храма Христа Спасителя Сергей Семененко, с которым ранее у Екатерины Даниловой никаких финансовых отношений не было. Но тут он, по ее словам, откровенно заявил, что музей будет благоустраиваться и все благотворительные экспозиции, официально не числящиеся на балансе патриархии, останутся в ХХС исключительно на коммерческих условиях.

 

Конечно, выставку можно еще и подарить...

 

«Сначала мне упомянули о льготной цене, так как проект все-таки близок церкви, — рассказывает она. — Я попросила назвать сумму хотя бы приблизительно. Это же выставка просветительская, она не приносит дохода и всегда такой была — вход свободный, экскурсии безвозмездные, работы продаже не подлежат. С чего ее оплачивать? Но первоначально озвучили 150 тысяч в месяц, но затем принесли бумагу, в которой стояло уже 250 с лишним тысяч...»

 

… Странно, оказывается, светопись — это и есть фотография, только на русском языке. Художник пишет красками. Фотограф — светом: «Из тени в свет перелетая...»

 

Юрий Холдин начинал как обычный светский фотограф. Но он занимался ассоциативной фотографией — поиском образов, чего-то большего, чем просто снятый на камеру репортаж.

 

В 1992 году Холдин поехал на Соловки, где на месте могил заключенных и тюрем ГУЛАГа устанавливали первый поклонный крест — как символ покаяния и возрождения.

 

И эта поездка, и редчайшие снимки патриарха Алексия, идущего по заботливо перекинутой кем-то через грязь деревянной доске, чтобы риза не испачкалась, все здесь навевало о свершающемся чуде. И верилось, что все — к лучшему.

 

Доска, по которой шел патриарх, была срублена, скорее всего, из того же дерева, что и поклонный крест. Август 92-го клонился к закату.

 

«Небо на земле» — так называлась еще одна из фотографий той же серии.

 

Небо — это церковь. Земля — это земля. А это снято над святыми вратами в домовой церкви патриарха Никона во время службы на Крещение: толпятся у выхваченного потоком света иконостаса мужики и бабы в темном приделе храма, бьются в поклонах, молят.

 

Разрушенные храмы, сбитые кресты, лица, избы, дороги — потрясенный запечатленным Юрий Холдин однажды разом закрыл все свои светские проекты и рванул в вологодскую деревню Ферапонтово, за 500 километров от Москвы, где стоит собор Рождества Богородицы, расписанный пятьсот лет назад восприемником традиций Андрея Рублева Дионисием.

 

Русская Голгофа

 

Подобных памятников золотого века русской иконописи — работ Феофана Грека, Андрея Рублева и Дионисия — в России практически не сохранилось. «Все, что ближе к столице, утрачено. Бедствия, пожары, — разводит руками моя собеседница. — В 1481-м Дионисий, который вообще-то был очень плодовитым, расписывал Успенский собор Московского Кремля. Но во время войны 1812 года иконостас сгорел…»

 

Окончание работы Дионисия в Ферапонтовом монастыре — 1500–1502 годы.

 

Фотохудожник Юрий Холдин работал и жил в Ферапонтове с 1995-го по 2002-й.

 

«7 лет он ездил на Вологодчину, чтобы это отснять, а в целом 12 последних лет жизни отдал этому проекту, — продолжает Екатерина Данилова. — Долго искал, тестировал, исследовал материалы для максимального соответствия оригиналу. Для печати выставочных работ в итоге выбрал матовую серебросодержащую фотобумагу, только она подходит для музейного хранения. И ее неяркая гладь еще сильнее подчеркивала сходство с матовой поверхностью фресок».

 

— А на цифру было бы проще! — замечаю я.

 

— На цифру? — Екатерина удивленно замолкает. — На цифру это было бы вообще невозможно. Жесткое пиксельное изображение никогда не передаст водоэмульсионной пластичности фрески по сырой штукатурке.

 

Много лет назад я сама была в Ферапонтове. Собор мрачен и тих, и словно залит нуарной копотью тысяч свечей, не позволяет входящему разглядеть в деталях изображенное на его стенах и потолке. Чувствуешь лишь собственную микроскопичность, ничтожность тени на фоне каменных сводов.

 

В фотографиях Холдина сквозняковая прозрачность и разлитые по поверхности светящаяся охра и лазурь.

 

«Юрий выстроил свою работу так, чтобы теней на его фотографиях не было. Он хотел поймать воздух и свет. За день он делал максимум два снимка, иногда один. Иногда один в несколько дней. А работал ежедневно по 12 часов. Ставил свет, выстраивал под каждую композицию высокие леса, искал единственно правильный ракурс... Чтобы перевести краски на язык полиграфии, ехал в Ферапонтово с лампой в 5000 кельвинов, со специальной полиграфической шкалой красок, делал вручную описание фресок, чтобы при печати передать точный оттенок».

 

«Холдин был невероятно увлеченным человеком и вместе с тем закрытым, своеобразным, далеко не каждый мог найти с ним общий язык. Но мы разрешили ему работать в нашем храме, — вспоминает Галина Иванова, в те годы — директор Кирилло-Белозерского музея-заповедника, в который входит и Ферапонтово. — Чувствовалось то, что человек весь подчинен одной идее — создать совершенную композицию. Над одними и теми же фресками он трудился месяцами, приезжал один раз и их снимал, потом через несколько месяцев переснимал — и так мог до бесконечности».

 

Этот проект Юрий Холдин делал полностью на свои деньги. Все, что зарабатывал помимо, годами вносил в своего Дионисия.

 

Ну разве не одержимый?..

 

«Юра работал зимой. В самые холода, когда не было ни туристов, ни реставраторов. Теплых полов тогда тоже не было. Следившие за его работой смотрители сами не выдерживали более 2 часов, а он холода будто и не чувствовал».

 

Девять прижизненных выставок по разным городам России — так средневековые фрески увидели современную Москву, Питер, Кострому, Великий Новгород...

 

Юрий Холдин сам издал большой альбом «Сквозь пелену пяти веков», посвященный Ферапонтову, — теперь администрация Вологодской области дарит его всем, кто приезжает к ним в гости, как символ края, и у меня, кстати, тоже есть такой. Еще художник успел подготовить к печати «Акафист Пресвятой Богородицы», 25 церковных песнопений переведенных Дионисием на иконописные образы.

 

Художник одной роли

 

Из воспоминаний учеников Юрия Холдина: «Все в нем было прекрасно и просто. Интеллигентный, хорошо одетый, со спокойным, проникновенным голосом. В своем мастер-классе он касался всех без исключения аспектов и граней своей работы. Если это были художники и искусствоведы, то речь шла о композиции и колористике, если бабули, то о Боге, если фотографы, то о температуре света и оборудовании. Он был такой же сложный и многогранный, как и его проект».

 

«Бывает актер одной роли. А Юрий Холдин стал художником «одной роли» — зато какой! — уверены его почитатели. — То, что он сделал в Ферапонтове, повторить, по крайней мере в этом веке и при сегодняшних технических возможностях, невозможно. Этому надо отдать всю жизнь — без остатка».

 

...Тайна гибели Юрия Холдина до сих пор покрыта мраком. 29 июля 2007 года он сорвался с 12-го этажа, когда снимал заказную работу, чтобы опять вложить все в Дионисия.

 

Заказчика, кстати, который и должен был оплатить ее, так и не нашли — сгинул, как будто и не было...

 

...Объявление о том, что в храме Христа Спасителя открыта постоянная экспозиция фотографий Юрия Холдина, и сейчас еще висит перед входом в храм — можете сходить и проверить.

 

На ветру, на солнце, под снегом — за четыре года полотно сильно истрепалось, но, судя по всему, реставрация ему уже не грозит. Выставку закрывают. Она не приносит прибыли. По слухам, на ее месте будут развешаны иконы, которые по разным поводам получил в дар патриарх Кирилл.

 

Но куда же денутся почти 400 объемных фотографий, которые пока еще висят в галереях ХХС? В обычной квартире они точно все не поместятся.

 

Вдова Холдина уверяет меня, что задумывалась о дарении, готова даже принести эти снимки в дар церкви, но на каких условиях?

 

«Как можно подарить не просто имущество, а живой организм, имеющий ярко выраженный стиль авторской работы? Просто отдать Фонду храма Христа Спасителя, который сейчас пожелал от нас огромной арендной платы? А музея храма Христа Спасителя юридически не существует. Какая гарантия, что работы Холдина не пропадут или постепенно не исчезнут из запасников, как часто в случае дарения бывает. Как можно отдавать уникальный материал людям, говорящим об этом: какие-то фотографии!»

 

Последние недели Екатерине Даниловой звонят из разных российских региональных музеев, предлагают помощь в хранении и длительном экспонировании. «Для меня, конечно, важно, чтобы сохранились целостность проекта и его доступность широкому зрителю. Это делалось для России, во славу русской культуры и должно остаться здесь».

 

* * *

 

Галереи и залы ХХС, а именно там располагается опальная выставка, как известно, принадлежат не церкви, а городу Москве. Все так оформлено юридически, что при возникновении малейших проблем РПЦ от коммерческой деятельности, происходящей в этих стенах, сразу отрекается.

 

Свадьбы, корпоративы, поминки, танцы под амвоном, открыты даже свои химчистки с автомойкой — они приносят хорошую прибыль... Выставка же «Свет фресок Дионисия» не приносила ничего — разве только луч света в темном царстве. Но кому он нужен без арендной платы? Лишь сердцу…

 

«...В солнечный полдень всего на несколько мгновений наступает тот краткий миг, когда холодные и теплые, светлые и темные цвета не спорят, находясь в совершеннейшей гармонии друг с другом, погружаясь в единое пространство», — говорил подвижник Юрий Холдин.

 

Только истинному художнику удается запечатлеть этот миг.

 

В обычной же жизни черное и белое так перемешано, что сразу и не разберешь, где правда, где ложь, где выгода, а где бескорыстное служение...

 

Комментарий Фонда храма Христа Спасителя:

 

«У вас неточные сведения. Выставка не закрыта. Но пока в нее есть ограничения доступа посетителей в связи с ремонтом смежных помещений. Ремонт продлится до 1 августа. После чего все желающие могут к нам приходить».

 

Относительно установленной арендной платы почти в 255 тысяч рублей давать пояснения в фонде отказались.

 

Екатерина Сажнева

Газета "Московский Комсомолец"

 

Из храма Христа Спасителя изгоняют фрески Дионисия. На сайте mk.ru

Из храма Христа Спасителя изгоняют фрески Дионисия. На сайте souzmuseum.ru